Олег Севастьянов

25 апреля Олег Севастьянов представил свою книгу стихов ШАГИ  ПО  ПУСТЫНЕ.

О.Севастьянов  выпускник Школы-студии МХАТ в Москве, служил в театре «Ленком», снимался в кино. В 90-е годы стал священнослужителем.  В настоящее время - русскоязычный пастор лютеранского Александровского собора в Нарве.

Смотреть фотоальбом:

«Шаги по пустыне» привели в Силламяэ

Четыре священнослужителя приехали на встречу с горожанами в Центральную библиотеку Силламяэ. Это были настоятель нарвского Александровского собора Виллу Юрьо, пастор этого же прихода Олег Севастьянов, а также их гости из России - лютеранские священники из Санкт-Петербурга.

Путь священнослужителя

Встреча была посвящена выходу в свет книги стихов Олега Севастьянова «Шаги по пустыне». Представлял ее, конечно, сам автор, поэт и священнослужитель. Начал пастор с рассказа о себе. Биография этого человека достойна внимания. Уроженец Ашхабада, он окончил школу-студию МХАТ, затем служил в московском театре «Ленком». Тогда это не был тот легендарный «Ленком», и пастор называет работу там «рутиной».
Олег Севастьянов ушел из театра и, по его собственным словам, растерялся. Пробовал заниматься литературой, но его произведения оказались в Москве невостребованными. И в это время состоялась судьбоносная встреча с православным священником, отцом Александром Менем, которая и привела Олега Севастьянова к церкви, к вере, к Богу. То, что церковь стала не православной, а лютеранской, можно объяснить и поколениями немецких предков. Сам же пастор рассказал, что несколько раз пытался рукоположиться в православного священника, но не смог. «Чувствовал, что буду врать, - признается он, - а после внимательного знакомства с лютеранством, изучения литературы понял, что это моё».

Чтобы задуматься

Часть из того, что говорил в библиотеке пастор Севастьянов, можно смело назвать проповедью. Он говорил о Человеке, о Духе, о пути к Богу. И название своей книги «Шаги по пустыне» он объясняет как поиск своего пути, шаги к истинной жизни.
«Эта книга не для чтения вслух, -говорит пастор. - Она для того, чтобы задуматься». По убеждению автора, читать нужно в день не более трех-четырех трехстиший, из которых состоит книга. Свои трехстишия он называет «зернышками на письменном столе» или «искорками для духовного костра». Многие стихи в книге сопровождаются комментариями, которые составляют с трехстишиями единое целое. «Я старался говорить о Боге, не называя его, - объясняет автор, - поэтому комментарии иногда необходимы».
Некоторые из своих стихов Олег Севастьянов прочитал в библиотеке. Но он, видимо, прав: это не для чтения вслух. Нужно открыть книгу, вникнуть, и каждый найдет там что-то свое. И поэтому говорил пастор больше о вечных ценностях. «Проповедь - не концерт, прихожане - не зрители», -сказал он о церковной службе. Это можно в какой-то степени отнести и к встрече в библиотеке, хотя общий язык с теми, кто на нее пришел, Олег Севастьянов, безусловно, нашел.

Слово и образ

Это было понятно и по вопросам, которые ему задавали. Большинство из них касалось именно религиозной темы, и совсем немного было чисто литературных. Например, автору пришлось объяснять, что светских, бытовых стихов он сейчас не пишет, поэтому в его трехстишиях нет реакции на сиюминутные события. «Для меня это, - сказал он, - пройденный этап, сброшенная ступень ракеты».
Настоятель нарвского Александровского собора Виллу Юрьо говорил еще об одной немаловажной составляющей книги «Шаги по пустыне» - прекрасных иллюстрациях нарвской художницы Татьяны Сониной. «В книге сплелись опыт и образ, - сказал он, - опыт Олега и образ Татьяны. Прибавим слово к образу - рождается искусство».
Рассказал г-н Юрьо и о готовящейся к изданию следующей книге Олега Севастьянова, где еще шире будут представлены картины Татьяны Сониной.
Для жителей нашего города может быть небезынтересным и то, что раз в неделю в здании католической церкви будут проходить лютеранские службы. Вести их будет священник из Санкт-Петербурга, пастор Владимир.

Текст и фото Виталия ШКОЛА

Небо дарит нам песчинки Времени... - презентация сборника стихов пастора Олега Севастьянова

В поисках своего Бога

Первый в Эстонии русскоязычный пастор лютеранского Александровского собора Нарвы Олег Севастьянов, совершающий с недавнего времени богослужения и в таллиннской церкви Каарли, – человек уникальный во всех отношениях.
Он эрудит, блестящий оратор и отличный собеседник, талантливый писатель, поэт и сценарист, известный в 1970-е по телепередаче «Спокойной ночи, малыши». Он – друг Юрия Куклачева и покойного ныне актера Анатолия Солоницына, хороший знакомый Александра Абдулова, Олега Табакова и Олега Ефремова. И, наконец, последователь духовного учения отца Александра Меня, зверски убитого в начале 90-х.

Атеиста спасла молитва

Жизнь родившегося в Ашхабаде в русско-немецкой семье Олега полна яркими событиями и крутыми поворотами. Наверное, потому, что в нем течет кровь его беспокойных и талантливых предков по материнской линии, которых Олег хорошо знает вплоть до четвертого колена. Его прадед – инженер-пиротехник при дворе кайзера – эмигрировал в Россию в возрасте 68 лет. Он бежал из Германии, чтобы сохранить себе жизнь, потому что во время одного из пышных дворцовых празднеств случился пожар. Россия приняла беглеца радушно и выделила ему в Казани на Арском поле надел. В честь этого места прадед сделал добавление к свой фамилии, и все потомки впоследствии стали носить фамилию Гизлер-Арские. Во время гонений на немцев при Александре IIIсемья была выслана в Среднюю Азию. Там и родилась мать Олега. До самой войны – Второй мировой – дома говорили по-немецки.
Родной дед по материнской линии писал картины, сочинял музыку, а брат деда был ведущим солистом Ташкентского оперного театра, пел партии Евгения Онегина и Фигаро. В 1935 году его арестовали за анекдот. В тюрьме с двоюродным дедом Олега произошел странный случай, который наложил отпечаток на всю его оставшуюся жизнь. Оперного певца, освоившего в предварительном заключении, тюремную «морзянку», приговорили к расстрелу и бросили в одиночную камеру. В ночь перед казнью он стал перестукиваться с другим заключенным, который оказался священником. Тот простучал ему, в то время абсолютному атеисту, молитву, и всю ночь перед казнью обреченный читал ее, а наутро узнал, что «вышку» заменили на 25 лет лагерей. В 1953 году певец был освобожден, но уже не смог вернуться в театр и до конца своих дней работал зубным техником – эту специальность он приобрел в лагере.

Рука ангела

В такой семье не мог родиться бездарный ребенок. Олег уже с шести лет стал участвовать в любительских спектаклях, в семь играл в профессиональном театре детские роли, а в 12 стал ведущим одной из телепередач на Ашхабадском телевидении. И, естественно, мечтал о МХАТе, куда поехал поступать после школы и... с треском провалился. С горя поступил в Московское училище циркового и эстрадного искусства, где двумя курсами старше учился Геннадий Хазанов. Но близким другом Олегу стал не известный юморист, а однокурсник, ныне – руководитель театра кошек Юрий Куклачев, который звонит Севастьянову даже когда гастролирует по Америке.
Мечта о МХАТе со временем осуществилась. Потом – ЛЕНКОМ, куда Олега приняли сразу после учебы. О театральном прошлом Олег вспоминает с грустью: «Театр – это большая мясорубка человеческих судеб… Многие талантливые актеры теряют себя, спиваются, скатываются на самое дно жизни».
Через четыре года актерства Олег решил расстаться с ЛЕНКОМом: «В то время я жил в общежитии в одной комнате с Толей Солоницыным, который уже снимался у Тарковского. Великий постановщик «Андрея Рублева», человек ищущий, интересовался таинственными явлениями и нас с Толей увлек этим».
Бог тоже был для Олега тайной: «О Боге я, крещеный бабушкой в православной церкви Ашхабада (другой в то время в городе просто не было), помнил всегда, в церковь ходил с 1967 года. А уж когда работал в театре, то по возможности старался каждый день заходить в Елоховский собор».
При этом, признается Олег, он не понимал иконной живописи. Но однажды увидел в музее Андрея Рублева копию фрески и почувствовал, что прикоснулся в какой-то тайне. Фреска, изображавшая ангела и человека, завораживала. «Я, – вспоминает Олег, – был настолько поражен большим ангелом, ведущим за руку маленького человечка, что сам собой возник вопрос: „В какого Бога мы верим?” После этого мои друзья нашли мне Евангелие 1914 года, которое я стал читать сначала просто как книгу мудрых мыслей, а потом вдруг осознал, что в театре я пропадаю. И ушел...»
В никуда. Появилось чувство свободы. Олег думал, что жизнь его должна измениться, но время шло, а перемен не было. Через месяц эйфория растаяла словно дым... Чтобы прокормить себя, он начал писать сценарии для популярной детской телепередачи «Спокойной ночи, малыши». Миллионы ребятишек каждый вечер ждали встречи с Хрюшей и Степашкой на голубом экране, а Олег был самым высокооплачиваемым сценаристом на телевидении. Сочинял для детворы стихи и сказки, водил экскурсии в музее Чехова. Но душа стремилась к иному.

«Мне очень не хватает Александра Меня»

Через знакомых в артистической среде Олег достал телефон известного православного священника – отца Александра Меня из подмосковной Новой деревни. До этого Олег уже читал книги Меня, слушал его передачи по «Голосу Америки» и радио «Свобода». Почему на «вражеских волнах»? Диссидентство? «Нет, – отвечает Олег, – не забывайте, что это были семидесятые – проповеди в церквах не разрешались…»
Рассказывая об этом удивительном человеке, Олег вспоминает: «Отец Александр мог найти путь к сердцу каждого человека и удивительно ненавязчиво подвести его к встрече с Тайной. И получалось так – человек сам принял решение. Вероятно поэтому в церкви, где служил Мень, всегда было много прихожан и... сотрудников КГБ. Но отец Александр, чтобы мы, молодые и неопытные, не попали на заметку людям в штатском, умел заранее предупредить нас об их присутствии. Делал он это очень осторожно и деликатно. Например, выходил из алтаря и, проходя мимо нас, мельком бросал: «У меня гости». Мень брал на себя бремя наших проблем, а сам никогда не рассказывал о своих. А потом его зверски убили. Мне до сих пор его очень не хватает...» Олег Севастьянов признался, что при поворотных моментах в жизни Александр Мень обязательно является к нему в сновидениях: «Я знаю – это ангел в его образе».
Один раз Олег Севастьянов случайно зашел в лютеранскую церковь и понял: это то, что он искал, к чему стремился. Нет пышности, которая угнетала его сознание в других храмах. Он стал одним из тех, кто возрождал лютеранскую церковь в России. Время было сложное – начало 90-х, и лютеранские традиции и приходы стали возрождаться на основе немецкого и ингерманландско-финского культурного обществ. Олег принял активное участие в создании действующего и поныне московского прихода Святой Троицы. Он вспоминает, как пожилые люди, прошедшие застенки и кошмар сталинских лагерей, признавались ему, пастору, что только вера помогла им вынести нечеловеческие страдания в те страшные годы. Пастору пришлось, наряду с богослужениями, заниматься и административными проблемами – руководить реставрацией церкви на кладбище в Лефортово.

Россия, Америка и Эстония...

Затем – службы для русскоязычных эмигрантов в Турку и в Хельсинки. Но знаний не хватало. Постигать новое – значит, серьезно учиться. Десять лет назад он поехал вместе с женой и крошкой-дочерью в Америку, в духовную академию в Форт-Уэйне (штат Индиана), где был открыт специальный курс для священнослужителей из России.
Через два с половиной года Олег получил степень магистра богословия и вернулся в Россию. Служил сначала под Санкт-Петербургом, затем в Москве, занимался миссионерской деятельностью, консультировал начинающих священников. Читал лекции в Саратовском государственном университете. А затем написал проект, поддержанный Церковью Эстонии, Церковью Ингрии и Миссурийской лютеранской церковью. Так он оказался в стране, в которую, по его собственному признанию, влюбился давно и бесповоротно.
Но говоря о нашем государстве, Олег Севастьянов не устает удивляться бездуховности его жителей: «Эстония, согласно статистике, по своему безразличному отношению к церкви стоит в Европе на первом месте».

Вместе мы справимся!

«Да что об этом говорить, – сокрушается пастор, – если и в России почти такая же ситуация. Там почти никто не знает, что до революции единая Евангелическая Лютеранская Церковь была второй по величине конфессией, основной сферой деятельности которой были образование и медицина. Указа о закрытии Лютеранской Церкви, как, например, о закрытии Православной и Католической Церквей, в 30-х годах не было, Сталин уничтожил Евангелическую Лютеранскую Церковь в буквальном смысле физически...»
Но отец Олег твердо верит, что ему и другим священникам удастся донести до людей глубокий опыт подвижников веры и духовные ориентиры. Для этого он несет людям слово Божие не только в храме, но и на радиоволнах тартуского Pereraadio, где ведет цикл передач «На том стою», и нарвского радио, когда обращается к пастве перед христианскими праздниками. А еще посещает Нарвский реабилитационный центр. Олег Севастьянов считает, что долг священника – в каждом из нас поддерживать пламень – человеческий дух: «В самом тяжелом, казалось бы, безнадежном положении, долг священника в том, чтобы протянуть руку помощи и сказать: я с тобой, вместе мы справимся!»

Фото: Светлана Логинова
Пастор Олег Севастьянов нашел своего Бога

Источники:
http://wwx.dzd.ee/?SID=3e36f252d67de33a7dc4462bd38f2aad&n=76&a=1844&anumber=92 

http://genadiafanassjev.blogspot.com/2012/02/5.html